Смирение - это тайна. Мы не понимаем смирения. Под смирением мы понимаем и обязанность терпеть унижения от тех, кто сильнее тебя, и переваривать в себе обиды, не выплескивая их наружу. Можно было бы предположить, что смирение - это эдакие духовные почки, способные пропустить через себя моральную грязь этого мира и пропуская в душу лишь очищенное и ясное. Но сердце подсказывает - образ неверен. А ответ нужен нам как никогда, ведь смирение на клиросе (да и вообще в духовной жизни) - вернейший залог спасения. Не говоря уже о том, что для выживания в трудных клиросных условиях смирения нам понадобится вагон. И потому мы должны знать - что это такое...

Проведем эксперимент. Вы говорите мне, что пою я на клиросе неважно, только место занимаю, человек я никуда не годный, несу бред в интернете и вообще от меня хуже всем. Далее предоставляем слово моим гормонам. А наблюдатель в моем же лице с выражением сосредоточенного дзен-буддиста пытается проанализировать происходящее.

Вот смысл сказанного дошел до моего сознания. Запустился фоновый процесс анализа "справедлива ли критика". Но не дожидаясь окончания анализа, организм уже запустил стресс-сценарий. Сердце забухало кузнечным молотом, кровь прилила к голове. Хотя внешне я все еще спокоен. Но внутри уже ураган. Лицо окаменело, защищая внутренний мир от "излишне любопытных глаз", руки судорожно сжались, подключая волю (еще один стресс-сценарий) для сохранения визуального спокойствия и для того, чтобы аналитический процесс анализа справедливости критики мог окончить свою работу. Но факт налицо - я уже взбешен. То есть, смирением и не пахнет.

Ситуацию спасает мощь интеллектуального аппарата, который занимается анализом "справедливости критики".

Предположим, что мы не глупы. Предположим, что мы и в самом деле идем к Богу. Ум, помноженный на верный мотив, даст команду аналитическому аппарату и уже тот попробует "хакнуть", взломать нашу самооценку. И убедить самого себя, что "критика заслужена".

Да, ты в самом деле пусть и не "дно", но "можешь быть неправ в своих статьях", "точность интонирования все же отличается от машинно-компьютерной", а "духовный уровень далек от иконописи". И, возможно, тебе говорят правду просто из заботы о тебе. Да, себя можно в этом убедить и таким образом успокоить. Для внешнего мира это будет выглядеть как смирение. Человек выслушал обидные слова, в ответ ничего не сказал, явил рассудительность и постепенно себя успокоил.

Но - это не смирение. Это верный мотив + ум, убеждающий успокоиться. И талантливый оратор внутри тебя вовсе не делает тебя смиреннее. Он делает тебя более приспособленным к вызовам мира, да... Но дело лишь за ситуацией, когда ум больше не сможет дальше лгать тебе, что "все справедливо". Вот накричит настоятель или несправедливо обвинят коллеги и душа разорвется от боли. Ибо всем сторонам будет очевидно - с тобой поступили несправедливо. Смирение же способно оставаться спокойным и в несправедливой ситуации.

Помню, как я поражался смирению Христа. Ночь. Казарма. Воины, для которых нет ничего святого, издеваются над Христом. Бьют по лицу, плюют, притворно преклоняются, высказывая наигранное подобострастие, чтобы еще более страшным был последующий жестокий удар, валящий с ног в грязь.

Создатель проходит через все грани скотских отношений. На что способны распаленные грубые мужики, волей судьбы вынужденные служить далеко от своих семей в далекой римской колонии? Молчание и кротость беззащитного пленника только горячат кровь, и воины, отталкивая друг друга, как павлины, соревнуются, кто получше сможет высмеять божественного узника.

Если бы на месте Христа был я, казарма превратилась бы в декорации к высокобюджетному фильму ужасов. Пару минут я бы выдержал, потом ум сказал бы "да сколько можно", узы сами спали бы с моих рук и ног, могучая сила телекинеза подняла бы беспомощных, вопящих от ужаса людей в воздух. И началась бы кровавая баня.

Часто говорят, что "богов в истории было много". Все боги были кем-то придуманы. Вот придуманный бог виден сразу. Он бы поступил как я (точнее, просто "как человек" ибо человеком и придуман). Это был бы очередной разгневанный Зевс, карающий мелочь под ногами за недолжное почтение. В истории не было такого Бога, который явил бы великую силу, но не использовал ее для самозащиты. Распятая сила уникальна.

Мне не нравится выражение "смиряйся". В нем слышится "я буду тебя унижать и дальше, ты же дай мне возможность наслаждаться твоим унижением". В призыве смиряться высочайшая, но недопонятая сила христианства.

Мы утратили тонкий нерв самого смысла этого слова. И потому нам так трудно это делать - смиряться. В самом призыве к смирению мы чувствуем глубочайшую несправедливость этого мира, требующего от нас горестного согласия с неправой и жестокой силой обстоятельств или попросту ожесточившихся и острых на язык и поступки людей.

На иконах святых воинов я вижу его - смирение. Это выглядит как слегка опущенная голова и прижатая к сердцу рука, говорящая "мое сердце - Тебе, Господи". Смирение видно на иконах святых схимников и на ликах кротких девиц-мучеников.

Почему-то мной смирение воспринимается как сила. Ибо смирение точно не может быть "набором аргументов". Значит, оно должно быть чем-то не интеллектуальной природы. Чем-то простым по составу, но драгоценным по сути. Как золото. Я для себя его определил как "святая сила".

Святая - потому что освящена неким святым благородством, свойственным небесам, мужеству, чести, достоинству. Сила - потому что дает способность совершать мужественные благородные, достойные поступки и отпускать оскорбления именно будучи сильным. Именно исполненным святой силы и становится смиренный. Он не убеждает себя аргументами, "почему надо простить". Просто нутро благородно-сильного иначе и не может, будучи спокойно-добрым, как сенбернар.

А потому...

А потому мысленно переводите с нашего внутрицерковного диалекта на небесный. Когда вам желают "смиряться", вас не призывают безропотно принимать несправедливые оскорбления (это лишь видимость и эмуляция смирения) вам на самом деле желают обрести силу, которая дается небесным людям как дар Святого Духа. Этой силой славятся небеса. Эта сила сияет на лицах святых ангелов. Величественное спокойствие святых перед силами зла (почитав книги про всякие воздушные истязания, можно увидеть разительную разницу в спокойно-величественном поведении ангелов и визгляво-вертлявом злобно-шутейном поведении демонов) и святых показывает, как прекрасна эта сила.

И определенно - смирение нельзя получить, "убедив себя".

Смирение можно получить лишь как "силу с небес". Это как "грант". Вот есть у нас такое земное понятие - "грант на разработку" или "грант на исследование". Правительство или серьезная фирма ищет молодых потенциальных гениев и выделяет им деньги для реализации их исследований или авторских проектов.

Вот смирение - это "небесные деньги", "небесный грант", который выделяется тем, кто очень четко анонсирует желание "терпеть ради любви". Не просто так "Господи, я потерплю, но Ты знаешь лучше, как его, злодея, наказать". Нет, именно "Господи, хочу мира, хочу чтобы прям розы вокруг цвели и сияла Твоя благодать, но... сил нет уже никаких".

Ключевая мысль сего опуса - борьба за смирение не просто в терпении или включении гениального внутреннего оратора, промывающая мозги себе же на тему "не отвечай обидчику, потому что..." Ключевая мысль - соработничество внутреннего умного оратора и неба. Небеса надо просить выделить "небесный грант". Что-то простое и от сердца с внутреннем плачем - "Господи, я готов терпеть, но даруй мне Твою силу, сам я глиняный человек, способный лишь обижаться, лишь Твоя сила может дать мне возможность прощать искренне, любить даже врагов".

А уж за ситуациями, требующими этой святой силы, клирос не постоит. Обижать будут. 100%. Но и вы сделайте простой вывод. Тот, кто использует святую силу, чтобы мир стал добрее, сражается и с собой, и с силами мрака. Использующий святую силу по определению воин, а значит, и будет увенчан небесным венцом как победитель. И это не розовые словесные духи от талантливого оратора. Сильные святой силой нарекутся наследниками небес просто потому, что стали одной с небесами мысли, одного чувства, одного желания...

И начинается все с просьбы "Господи, один не справляюсь. Дай мне сил."

Певчий будет петь на небесном клиросе...