ДОЛЖЕН ЛИ ЦЕРКОВНЫЙ ПЕВЧИЙ БЫТЬ ВЕРУЮЩИМ?

Этот вопрос не оставляет меня все долгие годы моего служения на клиросе. И сам факт того, что я все еще не нашел ясного ответа, говорит о том, что 100% однозначного ответа и не существует. И поэтому я в данном авторском эссе просто порассуждаю. Выведу в море грез мой скромный кораблик и тихо поплыву по волнам неспешных размышлений...

Внешне кажущийся очевидным ответ "Конечно, певчий ОБЯЗАН быть верующим" наталкивается на еще один вопрос "А что это собственно такое - быть верующим". Тайна веры поставила передо мной бесконечную анфиладу загадок.

Когда кажется, что я нашел верный ответ, каждое новое духовное переживание расширяет горизонты понимания, вновь и вновь отдаляя момент, когда я могу быть с уверенностью сказать, что понял феномен религиозного переживания человечества.

Вера...что же это такое?

На сегодняшний день у меня есть своя мера ответа, соответствующая моему текущему пониманию духовных вещей. Понимаю довольно скромному, но кажущемуся правильным в своем движении к истине. Вера бесконечна, как бесконечен в своем совершенстве Бог и даже небожители в своем слиянии с Творцом непрерывно возрастают в своем понимании веры.

Как мне сегодня кажется, вера растет вместе с нами.

В детстве вера казалась мне одной, в юности - вера казалась мне совсем иной. Вера - не есть нечто незыблемое, это как большое цветущее дерево, вначале выглядящее крохотным семенем, скромным ростком, после раскидистым кустом и наконец - могучим стволом с многими ветвями. Вера растет вместе с нами и нашими представлениями о мире. И потому наша задача не проста. Ведь по конкретному певчему можно и не понять, верующий ли он? Ибо дуб - он и в виде желудя тоже дуб. Хотя и маленький.

И потому мы начнем с разговора о разновидностях веры.

Цветущая юность...

Иногда я с завистью смотрю на юношей-пономарей. Их чистые лица и ясные глаза выдают первую стадию веры. Веры, построенной на эмоциональном восприятии мира. Я помню это удивительное состояние.

Меня крестили во вполне сознательном возрасте около 12 лет (не помню точно, но +- год). Таинство крещения проходило в простой сельской избе и мне, тогда еще вполне себе глупому мальчишке, не могли прийти в голову высокие слова и мысли и тем более переживания. Им просто неоткуда было взяться в моей вихрастой и легкомысленной головенке.

Родители повели меня на крещение (крестил приехавший в гости к родственнику батюшка), и как я уже писал выше, вся процедура проходила в скромной сельской избе. Я слабо помню процедуру, помню, что повторял за священником несколько раз слова "отрицаюся" и "сочетаюся". И вот на моей груди гордо красуется крестик на простой веревочке.

Казалось бы, простая и скудная обстановка. Простой и вовсе не выглядящий богатым крестик на худенькой шейке. Так откуда же взялась и окутала меня та удивительная радость и гордость, с которой я вышел после крестильной купели? Я несколько дней не помнил себя от радости, постоянно трогал крестик, проверяя на месте ли он, и даже несколько рад кротко прикасался к нему губами. Мои чувства были похожи на то, как будто меня только что короновали, надев на меня отличительный знак царского достоинства.

Сегодня то самое состояние понятно мне. Из мрака животного восприятия мира, роднящего меня с далекими предками кроманьонцами, в меня вдруг ворвался золотым неземным светом мир небесный, неземной, духовный. Эта чистая, золотая, особой благородной формы радость навсегда запомнилась мне. И стал понятным обычай в древней церкви одевать новокрещенных членов общины в белые одежды.

Как звездный свет в глазах ангела, и пламенный, как последний вздох мученика за веру, огонь чистой и истинной веры в том моем состоянии на всю жизнь запомнилась мне, покоряя мое сердце удивительной мыслью. У меня не было заслуг перед Богом. У меня не было никаких добрых дел. Я был вполне обычным ребенком, которому Господь просто так дал неземное переживание. Просто по праву рожденного заново через нетленный хитон крещения.

Помню, я испытал настоящий восторг, когда мне объяснили, что теперь у меня есть свой настоящий ангел-хранитель. И меня нетрудно понять. Будучи тихим, углубленным в себя мечтательным мальчиком, я не имел много друзей. Простым крестьянским детям я казался странным и "не от мира сего", не умея ни материться, ни копаться в двигателях внутреннего сгорания, ни даже ездить на коне. И вдруг у тебя есть свой собственный ангел (!), небесный друг. Да, ты его не видишь, но разве это препятствие для мечтательного ребенка с бурной фантазией?

На что была похожа моя вера? На восторг художника перед прекрасным пейзажем. На мечтательный взгляд поэта, провожающего глазами особенно красивый закат. На рвущуюся из груди ликующую песню, полную простых и оттого более ценных и ясных эмоций.

Сейчас, спустя долгие годы, я узнаю те самые ощущения в творчестве Клайва Льюиса, написавшего свой замечательный литературный цикл "Хроники Нарнии". Мир моей веры казался мне миром прекрасных принцев и принцесс, миром "сынов и дочерей Адама", в котором вполне счастливо уживались и говорящие животные и великий лев, являющийся сказочным прообразом Христа, который награждал отличившихся детей царскими венцами правителей Нарнии.



Как же похож был сюжет этой сказки на мою собственную жизнь только что прошедшего через крещение подростка. Из сухого и неинтересного мира я вдруг попал в волнующую и сказочную страницу через...ну пусть не волшебный шкаф, а всего лишь деревянную избушку, мои переживания были сродни сказке. И если сегодня вы бы спросили меня "был ли ты верующим" - я бы безусловно ответил, что да.

Но что это за вера?

Это чистая вера ребенка, который с почти одинаковой готовностью рад верить и в Христа и Деда Мороза. Не смотря на самое чистое и светлое переживание этой веры, в ней отсутствовал очень важный элемент. В этой вере не было искуса. Проверки. Теста на прочность.

Ребенок воспринимает мир не критично и некритичным было мое восприятие той реальности, не сильно то и отличающейся от сказки. И многие юные пономари, и многие юные певчие этого возраста воспринимают мир похоже. Да, они верующие, но это - вера эмоционального восприятия, вера, основанная на особом взгляде на мир.

И именно по этой причине так часто юные алтарники по достижению институтского возраста постепенно отходят от храма. В их мир проник вирус, который заражает только взрослых. И это - вирус прагматизма и житейских хлопот.

Я вспоминаю замечательный фильм-сказку под названием "Полярный экспресс", суть которого в том, что мальчик почти перестал верить в рождество. Но чудо в рождественскую ночь все-таки произошло и возле его дома остановился сказочный поезд "Полярный Экспресс", в волшебном путешествии перенесший его прямо на серверный полюс, где он лично встретился с Сантой и получил от него подарки.

В этом мультике был очень интересный философский момент. Лишь юные и чистые сердцем были способны расслышать звон колокольчиков на санях Санты. Главный герой выпросил себе в подарок один из таких колокольчиков, и когда под конец фильма он проснулся в своей кроватке и нашел этот колокольчик под елкой, его удивило, что родители посчитали бубенчик сломанным. "Он не звонит" - сказали они, будучи уже взрослыми. Они больше не могли расслышать чудо. И лишь мальчик да его сестренка могли услышать этот небесный звук.

Так и мы, вырастая, теряем ту чистую и ясную веру. Евангельские истины более не звенят для нас так, как в чистом и ясном детстве.

Стадия взросления - период прагматизма

Этот период у некоторых людей может тянуться всю жизнь. Вера переходит в разряд прочитанной, и интересной, но более не актуальной книги. Мол, да, я верю, что "что-то есть", но не в такой форме, которая была в детстве. Ведь я больше не верю в деда Мороза.

Можно ли назвать это верой, а человека (певчего) с такими убеждениями - верующим? Это ключевой вопрос, ведь подобное состояние бывает у очень многих певчих. И если эту фазу признать одной из форм веры, ищущей себе новую точку стабильности - то на клиросе зачастую полностью неверующие атеисты редко когда поют, а поют именно агностики, ушедшие от чистой эмоциональной веры в сторону рассудительного деизма. Мол "не отрицаю наличие чего-то, но как оно там на самом деле - кто знает".

Я все-же склонен считать данную фазу-разновидность веры неким дремлющим в период засухи семенем, неким живым корнем, ждущем, чтобы пустить новые ростки. И потому не готов признавать людей с подобными взглядами - атеистами. Хотя бы даже потому, что вижу подобные состояния даже у давних прихожан, слегка остывших и на время перешедших в стан мудрых наблюдателей с философским уклоном.

Состояние активной веры

Под активной верой я подразумеваю как раз условно "правильную" веру. Как вы помните, в начале статьи я готов был дать свое определение истинной веры.

Истинная вера - это не знание о Боге, это не просто уверенность, что "мир устроен определенным образом". Мое видение веры таково - вера, это не знание, это такое состояние сердца, когда ты воспринимаешь Христа, Его святых, Пресвятую Богородицу, Его ангелов - как реально существующие живые личности, к которым ты испытываешь любовь и привязанность - как любовь к матери в разлуке. Ты не можешь ее увидеть, но сердце начинает стучать чаще, а взгляд становится мечтательным, смотря за горизонт твоей мечты. Ты жаждешь встретиться с Богом и Его царством.

Твое живое и горячее чувство к сонму святых раскрывается в неком акте веры - горячей регулярной обращенной к ним молитве, исповеди-причастии, добрых делах ради них. Просто потому, что ты - любишь их. И просто не можешь молча наблюдать или просто "знать о Боге". В своей любви к Нему ты жаждешь действовать.

Небожители. Святое небесное сообщество. Вновь вернувшиеся в некогда охладевшее сердце. Сказка-мечта о Нарнии обретает новый облик в тоскующих пламенных мечтах о неземном Царстве прекрасных душой и обликом людей, ангелов и возглавляющем их прекрасном, удивительном, Святом Господе - подлинном Царе правды.

Главное в такой вере - наличие активного чувства, требующего действия. Главное в такой вере - жажда угодить Богу и Его святым. И именно такой верой (как мне кажется) должен пламенеть певчий, жадно желающий угодить сладчайшему Господу. Которого он уже представляет, знает, любит как живую личность, за любовь к которой уже готов бороться. Преодолевать искушения, трудности во взаимоотношениях. И - стараться сделаться лучше ради ответной любви такого Бога.

Много ли подобных певчих?

Я верю, что да. У Бога много удивительных цветов и лишь моя личная гордыня мешает мне разглядеть их красоту. Особенно много подвижников клироса среди сестрической части (мужчины все-же более прагматики, нежели сестрицы). И если даже их вдруг окажется не так уж и много, моя мечта в том, чтобы таких людей становилось все больше и больше, а вера настоящих певчих была все жарче и жарче.

Многие спросят - а зачем певчему подобные чувства с профессиональной точки зрения? Разве не достаточно с точностью музыкального синтезатора выдать музыкальный текст? Мой ответ будет прост.

Без чувств не может быть хорошего исполнительства. Потому что тогда и характер исполнения будет совсем иным.

Любимому хочется не прореветь в ухо, а сладко прошептать. Его чудное Имя должно нежно и молитвенно лелеяться, лаская звуком само пространство храма. Совсем иначе начинают звучать и тропари, и песни канонов, и Свете Тихий, и Ныне Отпущаеши, потому что пение приобретает некую особую тонкую деликатность, облагороженную любовью к Тому, Кому ты поешь.

Должен ли певчий быть верующим? Не просто должен "быть верующим". Важно, чтобы он еще и находился в фазе активной, деятельной веры, в фазе "жажды служения". Но это как бы цель, конечный облик его веры. Когда певчий достигнет такого горения, он качественно становится близок ангелам. Конечно, ему не будет хватать количественной величины - степени горения, степени пламенности души относительно ангелов. Но по мотивам, по жажде служения он уже недалек от небесных.

Другое дело, что если певчий только пришел и робко делает первые шаги, нельзя от него требовать активной веры, нельзя подходить к певчему с фанатизмом. "Вера старших товарищей" должна быть полной Христовой любви, тепла, чтобы новый певчий пришел не в атмосферу законничества и поклонов, а в атмосферу живых, теплых, и даже пламенных отношений, в семью. Надо позволять и чутко относиться к "другим фазам" веры у собратьев.

Ну а регент - именно обязан быть верующим в фазе активной деятельной веры и иметь горячее, пламенеющее любовью к Богу сердце. Тогда он сможет и церковную музыку сделать с хором подлинно церковной, и своих певчих сможет заразить активной и горячей любовью к Богу.

Всем же певчим я желаю именно пламенной, деятельной веры. Потому что именно тогда пение на клиросе обретает особую, истинную глубину, окрашенную самым большим смыслом во вселенной - служить нашему Богу и Господу.



Певчий будет петь на небесном клиросе...