Знаете ли вы, чем гордятся сотрудники элитных подразделений ФСБ? Кол-вом предотвращенных терактов. Сколько бомб должно было взорваться в больших городах? Мы не знаем, потому что они - не взорвались. Безымянные (для нас) герои предотвратили страшное. Горе в семьи не пришло.
Казалось бы, а причем тут певчие? А притом, что прослеживаются интересные параллели. Певчих, работников храма, священников можно назвать спец.назом духовной жизни. Да-да, как монахов. По одной простой причине. Они могут спасать людей, оставаясь незаметными и безвестными.
Болезнь современного православия (да и не факт, что раньше такого не было) - обрядовая вера. Освятить веру, воду, иконку, крестик, машину, квартиру. Все это утилиты - обряды для "улучшения этой жизни". Отдать можно не только "тачку на прокачку", но и крестик в алтарь и записку.
Так. С этого места поподробнее.
Записки в алтарь, сорокоусты за здравие и упокой. Отпевания и соборования. Это уже не крестик, работа совершается с одушевленным существом - именем конкретного человека (или его бренным телом). Уместно ли считать, что любые манипуляции со свечечками, записочками и прочими внутрицерковными объектами "вымаливания" - лишь ничего не решающий обряд, в лучшем случае нейтральный, в худшем - лишь бизнес и фарс?
И тут вспоминается метафора с ФСБ и спец.назом. Мы живем в мире гипотез и аксиом. Гипотеза - это предположение. Аксиома же - реальность, данная нам в ощущениях. Это то, что в доказательствах не нуждается, ибо все наши чувства подтверждают это, как и жизненный опыт. Вот жизненный опыт подтверждает нам, что люди не одинаково талантливы, не одинаково чувствуют, не одинаково думают, и не одинаково способны верить. Это аксиома духовной реальности.
Не одинаково способны верить? Именно! Об этом и говорит притча о талантах, рассказанная Господом. Дар религиозной отзывчивости у каждого разный. Чья-то мера - это именно вербочка на Вход Господень. И за то слава Богу, что вербочка, а не фразы "жаль, что не 17-й год, вот мы бы развернулись, попы бы у нас с колоколен полетели бы..." Иногда даже такая обрядовая вера - защитный барьер от чего то куда более страшного. Отрицания Бога, вражды с Ним.
А еще есть спец.наз.
Тяжело поется на клиросе? Знаю, что тяжело. То обидят, то не поймут, то не спелось, как надо, то простуженный поешь, то с головной болью. И главное, есть она. Малопонятная людям со стороны тоска. Иногда пронзительная, как зубная боль, иногда тихая, как серый печальный вечер. Тонко чувствующим музыкантом быть больно. Потому что чувствуем мы не только музыку, но и всю боль этого мира. Эмоции для нас поют на тысяче языков и чужая боль звучит устойчивой тоникой в этом хоре чужого и своего страдания.
Но у нас есть великое призвание.
Быть ПОНИМАЮЩИМИ.
Специалистами в вопросах сорокоустов, записок, веры и ее догматов, наконец. Мы каждый день имеем дело с духовной литературой, с житиями святых, с духовными текстами. У нас есть доступ к духовной сокровищнице. И у нас есть все шансы стать спец.назом. Пока народ мирно спит в своих домах, на левохорной службе мы споем литургию и пока поется "аллилуйя" после причастия, священник опустит частицы с проскомидии в чашу, моля Господа о прощении грехов людей, за которых были вынуты частицы...
Я мечтаю, чтобы певчие были верующими, истовыми христианами. Чтобы они горели певческим делом. Чтобы сердца плавились на херувимской и ликовали на "Благослови и Хвали" душе моя Господа. Мечтаю, чтобы певчие стояли с ручкой, и горой записок за здравие и упокой, бегали на кассу, приходили пораньше и спорили, какому святому дома прочитать акафист, чтобы помочь тому или иному близкому.
Но, может статься, я впал в некий профессиональный элитизм, полный внутренней духовной надменности? Я бы мог заподозрить себя в этом, если бы... Если бы и мудрость народная не говорила о том, чему я посвятил статью. Есть пахари, а есть те, кто молится. В века давние, когда люди еще сами пахали и сеяли, жали и убирали в снопы, в благочестивых многодетных семьях был хороший обычай - младшенького отдавать в монахи.
Почему младшего?
Он, как младший, проживет дольше остальных и за счет этого получит возможность каждого проводить в главный путь молитвой и сорокоустом. Да, на военном языке это звучало бы как "прикрыть тылы". Вот у них в народе "тылы" прикрывались молитвенником из младших детей. А у нас? А у нас вот такая доля - молиться за наших и не наших. За чужих тоже.
Чужие, они ведь и не чужие вовсе. Во Христе чужих то и нету. Все братья, все сестрицы. Не узнают тебя в лицо, что правда, то правда. Лишь за гробом откроются наши лица и каждый узнает друг друга. "Брат, ты всегда был мне братом..." - скажет чужой, узнавший, что мы за него и за многих молились на каждой литургии.
Молились ведь? Молились! О мире, всех православных христианах, о ниспосылании святого духа на дары, которыми были омыты грехи пусть и отсутствующих.... волей или неволей (ну умер человек, он теперь только "заочно" может быть участником литургии). И кто знает, сколько духовных бомб не взорвалось, и сколько невидимых слез не пролилось, потому что вовремя было спето, прочитано, омыто кровью Господа, отмолено. И сколько братьев и сестер было обретено для вечности.
Вот такой вот певческий труд многоликий. Это и духовный спец.наз, знающий духовные законы и пользующийся всеми возможностями церковной полноты на благо ближних и дальних. И духовная лечебница. И красота дивных аккордов Гречанинова и Чеснокова. И теплая семейная обстановка. Все это клирос - одна из самых интересных дорог на небо...
p.s Сказано? Сделано! Я создал "Доброуст" - систему молитвы по соглашению, где мы совместно молимся о спасении наших близких, живых и усопших.